Отступление от
Мне кажется, я забыл место, в котором поцеловался впервые в жизни (ну просто при всем желании не смогу его опознать, даже если буду на нем стоять), именно потому, что хорошо помню место, в котором впервые поцеловался со своей женой Вероникой.
Еще я хорошо помню время и место своего последнего поцелуя — сегодня утром в дверях. Вероника еще что-то говорила про то, что она важнее работы.
А первый поцелуй, о котором я вспоминаю и без которого не было бы того, который сегодня с утра, происходил в совершенно не приспособленном для этого месте. На набережной Москва-реки, напротив моста, на проезжей части. Если мне не изменяет память, там еще такой дорожный знак, который запрещает движение рядом друг с другом в одном направлении.
Через мост на Васильевском спуске гудел официальный праздник города и пели газмановы. Там, где был параллельный праздник и пел «Михей и Джуманджи», нас было значительно меньше, а нас с Вероникой и вовсе оказалось всего двое. Нам в какой-то момент, под одну из песен, так показалось.
Рядом со сценой стояли известный политтехнолог и альтернативный кандидат в мэры. Политтехнолог уже три дня создавал иллюзию параллельного, и, видимо, в этот момент ему казалось, что все удалось. Конечно, праздник — вон те двое вообще целуются, символизируя счастливое будущее без газмановых.
Политтехнолог теперь занимается параллельной — телевизионной — действительностью, отчего стал еще более известным. Альтернативный кандидат стал вполне себе официальным Полномочным представителем.
Михей умер.
А мы через несколько лет поженились. И каждый год третьего сентября стараемся попасть на то самое место недалеко от моста, где впервые остались по-настоящему вдвоем. И еще как-то немножко поеживаемся, если по радио или телевизору ставят песни Михея.
Мне он никогда особенно не нравился и казался немножко однообразным, но Вероника умудряется легко распознавать именно ту песню, под которую мы впервые поцеловались. Наверное потому, что у Вероники есть слух, и вообще она лучше умеет распознавать то, что действительно важно.
Место, которое пусто не бывает
Места для поцелуев делятся на стихийно возникшие и специально отведенные.
Основной характеристикой стихийно возникших мест для поцелуев является то, что, когда в них оказываешься, очень хочется целоваться.
К стихийно возникшим относятся, например, Горка поцелуев в Таллине и Гора любви в порту Петропавловска-на Камчатке, камень с дыркой в Новосибирске, арка у смотровой площадки и фонтан на набережной во Владивостоке (а также смотровая площадка в городе Неаполе и фонтаны в Барнауле, Томске и Калуге), казанский «Арбат» — улица Баумана (никто не знает, почему — наверное, просто красиво).
Специально отведенные места для поцелуев, как правило, появляются на месте стихийно возникших. К ним, без сомнения, относятся: Поцелуев мост в Питере, аллея Любви в Алуште, памятники влюбленным в Тарту, Саратове и Харькове, мост влюбленных (бывший Андреевский) в Москве и мост свиданий в Севастополе.
Между этими двумя типами затесался перекинутый через реку Туру тюменский мост влюбленных, который строился как соединительное сооружение, а получился как символ соединенных. К той же подгруппе относится и площадь Пяти углов в Мурманске, которая, наоборот, не существует как сооружение (ее нет ни на одной карте города), но при этом все влюбленные знают там каждый закоулок.
Недавно в Москве появился и новый тип: специальный знак для влюбленных, который не имеет к ним никакого отношения, и оказавшись возле которого совершенно не хочется целоваться. Им стал открывшийся в столичном районе Люблино «Символический знак, посвященный молодой семье».
Признание заслуг влюбленных перед человечеством трудно переоценить. Но так оценить, как это сделали в Люблино — вообще практически невозможно.
Люблинское ноу-хау заключается в том, что открылось место для поцелуев, посетив которое и, не дай бог, там поцеловавшись, всю оставшуюся жизнь ты будешь помнить о месте, а не о поцелуе.
Следующим шагом людей, которые придумали этот «Знак», должно быть введение запретительных табличек целоваться по всему остальному району с романтическим названием Люблино. Как-то ведь надо будет сгонять будущие молодые семьи в специально отведенное для них место.
Конечно, в Люблино должно было бы появиться нечто такое, что увековечило бы его как район, который соответствует своему названию. Странно, что до подобной идеи не додумались в другом столичном районе — Чертаново.
Опыт Люблино показывает, что самые лучшие места для поцелуев (если ты хочешь, чтобы они для тебя что-то значили) — это те, которые для них не отведены.
Но, как ни странно, далеко не все и не всегда с этим согласны.
Времена, чтоб им пусто было
Вообще же, мне кажется, в любом специально отведенном для поцелуев месте есть что-то от программы BBC «Дикий мир». Регулярное посещение такого места с одной и той же целью — поцеловаться — и разными объектами привязанности делает его похожим на лежбище котиков, которые постоянно выбираются на один и тот же берег, чтобы заняться размножением.
Но пройдет еще совсем немного лет, и нам будет казаться, что время, в котором мы сейчас живем, — самое лучшее, а места, в которых мы впервые поцеловались, не должны меняться. Как-то незаметно мы превратимся в этих вечно ворчащих седых людей, которым не нравятся наши сегодняшние новые здания, потому что они построены на месте скверов, где они впервые поцеловались.
Если превращения не произойдет, то это будет стоить нам еще больших усилий. Только представь, как мы искренне будем радоваться тому, что на месте, где мы впервые поцеловались, стоит небоскреб. «Искренне» — здесь явно лишнее слово.
Места для поцелуев (и стихийные, и специально отведенные) — это те, куда приходят, когда воспоминания нужны уже больше, чем поцелуи. Они не для юных и страстных, а как раз наоборот. И от того, что новые «котики» тоже выбираются на старое место, «ворчащие и седые» должны что-то там испытать — то ли грусть, то ли глубокое чувство удовлетворения от того, что жизнь продолжается.
Приближение к
Не то чтобы мы мечтали поцеловаться у Эйфелевой башни, но в тот день мы несколько раз об этом говорили. Что вот, мы идем к Эйфелевой башне, и наверняка там поцелуемся. С каждым шагом приближаемся к осуществлению мечты большей части влюбленного человечества.
Мы помнили об этом еще на Елисейских полях.
А потом сидели в скверике, довольно тупо на нее уставившись. В смысле, на эту, специально отведенную для поцелуев мечту.
И не поцеловались.
Почему-то мне кажется, что это был единственный день без поцелуя с тех пор, как мы впервые припали друг к другу тогда, недалеко от моста, на проезжей части, и нам пел «Михей и Джуманджи».
Сделать стартовой
