Испанские полицейские — отпетые свиньи, мерзавцы. Снятое скрытой камерой избиение русской туристки в кутузке вызывает в душе возмущение национального чувства не меньшее, чем история Бронзового солдата в Эстонии. По-хорошему нам бы надо объявить Испании общенациональную туристическую вендетту. Пережили бы мы худо-бедно пару каникул без убогой поэльи и завиральных кособоких архитектурных чудачеств Гауди.

Но с другой стороны. Это ж до какого состояния беспечного планктона надо было дойти бедной русской туристке, чтобы в чужом городе и в чужой стране забыть ключ от чужой квартиры, а потом решать проблему так, чтобы спровоцировать соседей на вызов полиции. Нельзя же так самозабвенно полагать, что весь мир посвящен обеспечению твоего максимально бездумного времяпрепровождения. Отдых в современном мире — это, увы, труд, требующий серьезной концентрации душевных и физических сил и во время его подготовки, и в ходе проведения.

Откуда вообще взялся этот «отпуск» в его нынешнем виде, предписывающем его обязательно как-нибудь «провести»? В безумной гонке повседневной жизни самым логичным было бы в момент паузы мгновенно растянуться плашмя прямо там, где только что бежал, раскинуть руки, расслабиться и закрыть глаза на все отведенное для «отпуска» время. Самое человечное — рвануть к родным березкам, к мамам и папам, к друзьям детства, вынуть себя из карьеры и биографии, остановить часы. Но вместо этого в канун отпусков и каникул люди придают своей жизни и деятельности дополнительное ускорение, принимают дополнительную нагрузку: отпуск — это социальный фетиш, его надо провести «правильно», так, чтобы не стыдно было смотреть в глаза окружающим. «Правильно» — значит затратить максимум усилий и средств на то, чтобы сделать времяпрепровождение как можно более обременительным и бесполезным. В Крым или вообще «на море», в Париж или вообще «за рубеж», в Карелию на байдарках или вообще «активный отдых», «провести время с любимым (любимой)», «отдохнуть друг от друга». Иначе не круто.

Полузабытый классик Владимир Ильич Ленин немного приукрасил действительность, сказав, что «перемена труда — лучший отдых». Перемена труда — это единственно возможный отдых. Человечество подсознательно чувствует эту сермяжную правду и бунтует, превращая «отпускной» труд в максимально бессмысленный. Радикальные бунтовщики (вроде упомянутой выше российской гражданки) достигают в этом интересных успехов: ведь быть избиваемым в полицейском участке — тоже труд, тяжелый, неприятный и бессмысленный.

А много ли осталось в России студентов, которые на лето уезжают к родным помогать по хозяйству?.. А сколько таких, которые каникулы напролет работают или волонтерствуют? А что было бы, если этот гигантский производительный массив под названием «отпускники всего мира» совершал бы раз в год плановые и организованные перемены труда? На сколько экономических рывков, культурных революций, ликвидаций последствий катастроф, социальных прорывов хватило бы этой энергии?

Вопрос, конечно, утопический. Или, может быть, он станет актуальным, когда человечество обретет бессмертие, время потеряет цену, а праздное время перестанет быть иллюзией роскоши. И отпадет необходимость во что бы то ни стало «увидеть Париж» в ожидании неизбежной смерти.