Советская АТЛАНТИДА.
Зачем мы лезем туда, где для других нет ничего, кроме помойки? Ведь в этих «зонах» нет магических артефактов. Но, может быть, ощущения — это самый важный «хабар», за которым стоит охотиться. Нас тянет туда, где застыло время. Где сама реальность выглядит, как поблекший дагерротип. Сталкеры — последние романтики гибнущего от прагматизма мира. Путешествие продолжается...
Савеловский вокзал Москвы. Полтора часа в электричке. Станция с походным названием «Турист». Старая дорога, ведущая вглубь дачных участков, тянется мимо заброшенной лыжной базы и упирается в старый ржавый шлагбаум. Мы на месте: в советском пионерском лагере, покинутом в начале 90-х, забытом богом, детьми и родителями. С самым психоделичным скульптурным ансамблем, который только можно представить.
Это не просто детский летний лагерь, это Эдгар Алан По и Говард Лавкрафт в убийственной смеси: Смерть и Красота! Уже вход заставляет оторопело поежиться. Сетчатые воротца обрамлены огромным гипсовым порталом в виде горы с гигантской открытой книгой. Сверху лепится подсолнухоподобное светило с увядающими листьями-лучами.
Дальше — все пространство захватили буйно растущие ели, полевые цветы и кустарники, через которые приходится продираться к корпусу. В море зелени тонут ржавые качели, на которых больше не звучит детский смех — только зубодерущий скрип, когда ветерок покачивает легонько. Одинокие скамейки. Покосившиеся и заваливающиеся набок. Все здесь — похоронный гимн ушедшей эпохе.
Главное здание. Перед нами то ли Ундина, то ли Венера, выходящая из морской пены. Вероятно, эта обнаженная девушка пробудила в свое время немало сексуальных фантазий в неокрепших умах юных пионеров. Оседлав волну, она мчится на ней верхом, вскинув руки к небу в оргазменном экстазе... А может, в приступе боли: нога Ундины посередине сломана, от нее остался лишь проволочный каркас — кости наружу.
К стене соседнего корпуса прилипла огромная двухэтажная камбала небывалой лазурно-алой расцветки. Сейчас краски поблекли, но легко догадаться, какими яркими и насыщенными они были раньше. Приступ эпилепсии обеспечен.
Рядом с камбалой — риф, верхушку которого венчает красная морская звезда. СССР forever! Ах, если бы… На задворках корпусов еще один щемящий сердце привет из прошлого: автоматы с газировкой.
Поднявшись на холмик, видим очередное безумие. Двухэтажный корпус захватил, опутав щупальцами, гигантский осьминог. Покруче Кракена (он же Ктулху) из «Пиратов Карибского моря»!
Диву даешься фантазии художника-архитектора с замашками Сальвадора Дали. Оказавшись в этом местечке, понимаешь, откуда растут ноги у детских страшилок о «черной руке» и «красном печенье»…
В гостях у Абзетцеров.
Мы шли сквозь дремучий лес. Время близилось к полудню, а мы уже были за сотню километров от Москвы. Мы ехали в гости к заброшенным гигантам советского прошлого — абзетцерам. Абзетцер* — это результат скрещивания подъемного крана с танком. Жуткое зрелище.
Лопатинский рудник широко известен в узких кругах любителей «эбэндона» (т. е. всего заброшенного, покинутого). Однако, несмотря на популярность, посещают его немногие: добраться сюда не легко. Вокруг охрана, многие машины разворачивают еще на подступах. Поэтому было решено, что на финишной прямой мы свернем в лес и пойдем партизанскими тропами. Впрочем, лесом пришлось пройти почти весь путь: разбитая тяжелыми грузовиками и размокшая по весне грунтовая дорога превратилась в топкую трясину. Когда до заветной цели оставалось метров 500, нас заметили и окрикнули. Уйти, так и не побывав на техногенном кладбище?! Нет уж, увольте. Я нырнул в одну из сотен лежащих на земле труб. Протиснувшись сквозь нее, оказался на краю склона. Прямо передо мной величественно покоилась поверженная громада машины.
Это был Он. Огромная масса покореженного ржавого металла. Мастодонт. Чудовище. Машина смерти из фильмов о Терминаторе.
Новые владельцы карьера избавляются от них. Сначала заваливают на бок, а после распиливают на небольшие куски. Мы видели целое поле, заваленное обломками всего лишь одной машины: тонны и тонны металла. Он лежал перед нами, будто силясь в последней попытке приподняться. Вокруг валялись его части: входные двери-люки, ящики трансформаторов, лампы размером с голову (для мощных прожекторов, подвешенных у кабины, в которой уместились бы пять легковых автомобилей).
Вся эта гигантская туша покоилась на двух железнодорожных путях, отстающих один от другого метров на пять. Основная лестница, ведущая в кабину, была оторвана и валялась неподалеку. Но осталась тьма лесенок и мостиков, по которым можно было перебираться, как по кораблю. Надо только добраться до них, вспомнив все свои навыки скалолаза и детство, проведенное на заборах.
Металлические конструкции, изломанные под самыми невероятными углами, составляли скелет этой машины. Готовые декорации к фильму на постапокалипсическую тематику. Одна такая махина может быть переоборудована в целую бронированную крепость. Так она и ездила: туда-сюда, срезая ковшом целые холмы, преобразуя окружающий земной пейзаж в лунный ландшафт.
Передать все чувства, которые вызывает посещение этого места, нельзя. Представьте, что на Земле никого не осталось. Жуткий катаклизм уничтожил человечество. Осталась лишь горстка выживших. И вы среди них. Перед вами расстилается печальная картина мира былого, к которому больше не возвратиться…
* Абзетцер (от нем. absetzen — отодвигать) — многочерпаковый экскаватор для выемки и перемещения пустых пород на отвалах карьеров. Применяется для перемещения нескальных пород в районах с мягким климатом. В СССР А. использовались ограниченно и работали сезонно (как правило, при температуре воздуха не ниже — 5 °С).
Сделать стартовой
