Главный – после убийства перуанского студента Энрике Анхелеса – вопрос общественной жизни Воронежа «А есть ли в городе фашисты?» для меня был снят телевизионным репортажем канала НТВ. Ответили на него будущие, надо понимать, «законники», студенты юрфака госуниверситета, которые не прятали от столичной камеры ни лица своего, ни мнения: «Правильно, что их убивают».

Впрочем, я бы не поверил в откровенность сюжета (читай – его «незаказной характер», мало ли доброхотов?), если бы на днях не пообщался с одной из преподавательниц архитектурно-строительной академии (ВГАСУ) – вуза, в котором учился Анхелес. Особый эффект ее словам придавало то обстоятельство, что согласно штатной ведомости она – куратор группы покойного. Сказала педагог примерно следующее: «Да пусть иностранцы едут к себе домой! Кому они нужны? Даже наши русские студенты признают, что не видят в этом убийстве ничего удивительного».

И стоит ли после этого рассуждать, насколько актуальна проблема национальностей для столицы Черноземья? Или, может, для идентификации фашизма нужна официальная регистрация в Минюсте? Обязательны свастика на флагах и бритые безумные головы?

Следствие, кстати, пока отказывается признавать задержанную «чертову» дюжину преступников представителями той или иной идеологической группировки. Да и наверняка не будет оно этого делать. Полную правовую оценку даст суд, и в данной ситуации это отнюдь не штамп. Больше всего в администрациях Воронежской области, города и в ГУВД боятся признать: проблема не снята. Боятся потому, что год назад им уже пришлось отчитываться на высоких коврах после убийства студента из Гвинеи-Бисау Амару Лима. И в первые же дни после нового убийства власти напомнили, что все фашиствующие группировки ими закрыты, надписи со свастикой стерты, и фашизма в городе, пожалуй, нет. А убийцы – им якобы все равно было, кого убивать: незадолго до иностранцев эти же ребята избили студентов-рэперов. Кстати, внимания на то, что любители афроамериканской музыки – такие же исторические враги скинхедов, как и иностранцы, – мало кто обратил.

Слушая куратора Анхелеса, мне неловко было за ректора ВГАСУ Игоря Суровцева, на котором все эти дни лица не было. Он еле сдерживался: «Сейчас я могу винить лишь себя – как педагога и как человека. Винить в том, что подобное в нашей стране, в нашем городе, в нашем университете вообще возможно». Еще как возможно, если даже подчиненные самого Суровцева спокойно соглашаются с националистическими воззрениями собственных воспитанников.

Ректор ВГАСУ, кажется, единственный из публичных деятелей не стал в оценке ситуации отделываться холодным и обезличенным местоимением «мы». Хотя, понятно, «мы» – виноваты. И губернатор, и мэр, и даже воронежские депутаты Госдумы от «Родины» и КПРФ, спешно устроившие на крови Энрике политический пиар. Виноваты в равной, пожалуй, степени. В чем же конкретно достойны претензий власти, обвиненные чуть ли не в пособничестве фашизму, так это в том, как организована в Воронеже работа правоохранительных органов, охрана мест общественного отдыха. В частности, на спортивной базе «Олимпик», где и произошло преступление. А вот почему в Воронеже существует фашизм, – стоит задуматься, наверное, всем. Рождение или созревание социального явления не может быть оправдано просчетами конкретного человека.

Виновников же данного преступления, как было сказано, выявили. Никакие, к слову, это не маргиналы. Задерживали их прямо на университетских и школьных занятиях. Был среди них даже коллега Анхелеса по строительному вузу. А еще был парень с удивительно русской фамилией Иванов. Несколько дней назад начальник областного ГУВД Александр Дементьев нашел возможность наградить оперативно-следственную группу за то, что «эти люди пять ночей не спали», раскрывая страшное преступление. Да и как они могли спокойно спать, когда от них зависела, пожалуй, судьба генерала. С него и сейчас, уверен, строго спросят. Тем более, если учесть «политическое» противостояние воронежских милиционеров и прокуроров. В городе поговаривают, что именно склоки правоохранителей являются основной причиной обострения криминогенной обстановки. И одно дело – возможная претензия, что милиционеры в «Олимпике» охраняли не порядок, а автомобили на VIP-стоянке, другое – что в Воронеже так и не смогли усмирить запрещенные законом движения.

А лично я привлек бы к ответственности и еще десяток-другой человек. Не только нескольких офицеров милиции, если версия с VIP-стоянкой окажется верной. Но и тех, кто, наблюдая за дракой «спортсменов» с «рэперами», не позвонил «02». Тех, кто не вызвал «03», заметив окровавленные тела. А ведь были такие равнодушные. Не могло не быть: место-то людное. И если признать акт обыкновенного фашизма трудно, то обыкновенное равнодушие и бессердечие проявилось в убийстве перуанского студента как нельзя ярко.

Вспоминаю, как прошлой зимой заметил лежащего лицом в глубокий снег мужчину. По реакции прохожих (вернее – ее отсутствию) понял: дело в элементарном пьянстве. Но мужик явно рисковал примерзнуть ко льду. И я поднял его. Мужчина долго изучал меня хмельным взглядом, а потом глубокомысленно признал: «Брат, а ведь русский бы не подошел. Спасибо тебе». То ли он плохо видел, то ли отказывался верить глазам своим, но еще долго кряхтел о бездушности русских.

А у остановки – трудно поверить, но, может, был день зарплаты? – в таком же сугробе лежал еще один пьяный. Помочь и ему я не мог, но момент решил использовать, так сказать, в педагогических целях.

Сказал «своему»: «Смотри, вот и ты так лежал, никто не подходил. Видишь, к чему пьянство приводит?»

Знаете, что он ответил?

«Вот и пусть лежит. Это его проблемы».

И стоит ли удивляться тому, что корреспондент еженедельника «Огонек» называет Воронеж в заголовке материала «злым городом». А еще приводит цитату испанской студентки: «Я ненавижу этот проклятый город. Я ненавижу Россию! Мы приехали учиться, а попали на настоящую войну!». И стоит ли возмущаться сильно искаженным, на первый взгляд, данным Ассоциации иностранных студентов в России, согласно которым Энрике Анхелес стал тринадцатым (а не вторым) по счету иностранным студентом, убитым за последние пять лет в Воронеже?

Кстати, в той же публикации можно прочесть, что «единственной структурой, где видят усиление национализма в обществе, как ни странно, является местное ФСБ. Там утверждают, что скинхедов в городе всего 150 человек, но вот сочувствующих идеологии неонацизма в десятки и сотни раз больше. Например, не так давно в поле зрения спецслужб попали трое учеников одного из престижных лицеев, которых вряд ли кто-нибудь причислил бы к воинственным скинхедам. Детки скачали из Интернета рецепт изготовления взрывного устройства и хотели устроить теракт в местной синагоге. Однако подрывников из школяров не случилось: недоваренная взрывчатка рванула прямо в кастрюле на кухне, никого, к счастью, не покалечив».

Никого? Задето, пожалуй, самое уязвимое – честь нации. Не перуанской, а нашей нации. И болезнь прогрессирует, хотя четкий диагноз ей еще почему-то не поставлен. Сделать это нужно – пока не поздно. И начать хотя бы с самолечения.

 

 

Андрей Полухин в свои 24 года – шеф-редактор областной общественно-политической газеты «Воронежское обозрение». К проблеме фашизма относится двойственно: и как журналист, и как человек. Ведь именно приехавшая на учебу в Воронеж студентка из Эквадора стала его супругой.