Снимаясь в молодости в сериале «Скорая помощь», Джордж Клуни видел телевидение изнутри: все эти вытаращенные глаза, красные лица, успокоительные таблетки и всеобщее состояние «не-успеваем-к-эфиру». И вот уже второй свой фильм Клуни делает о телевидении, очень не похожем на привычное. Его дебют «Признания опасного человека» — о лучезарном ведущем глупой программы, который по совместительству работал киллером для ЦРУ, занимаясь таким образом убийствами сразу на двух фронтах, физическом и моральном. Вторая картина, «Спокойной ночи и удачи» — о совершенно другом телеведущем, строгом и идеальном, посвятившем всю свою жизнь рыцарской битве за справедливость и честь.

Представить, что такой человек может существовать в наше время, проблематично — но в пятидесятые годы он существовал. Эдвард Мюррей вел на канале CBS свое шоу, целью которого было развенчание деятельности сенатора Маккарти, яростного борца с коммунистами. На роль Маккарти Клуни никого не пригласил — использовал архивную запись, и еще ярче получился контраст между злобным широколицым сенатором и изысканным, устало-высокомерным Мюрреем (редкой ошибкой было не дать Дэвиду Стресейрну «Оскара» за главную роль), заканчивающим каждый выпуск своей передачи словами «Спокойной ночи и удачи».

Но основным для картины Клуни является иной контраст: между телевидением, каким мы его себе представляем, и каналом CBS образца 1953 года. Все очень много курят, в том числе и в эфире, в звукозаписывающей студии негритянка с блестящими глазами поет джаз, у всех удивительно породистые, благородные лица, а вокруг не менее удивительная спокойная атмосфера — хотя и телевидение, и «пять секунд до эфира», и десять человек в наушниках следят за тем, как говорит Мюррей, и кто-то держит перед его глазами листы ватмана с крупно написанным текстом. Все делают общее дело, не отвлекаясь на интриги и сохраняя чувство собственного достоинства. Вот благородный шеф сообщает двум сотрудникам, долго скрывавшим факт своей женитьбы, что, согласно правилам канала, кого-то из них придется уволить. Секундная пауза, и муж произносит: «Пойду соберу вещи». «По тебе здесь будут скучать», — отзывается жена.

Ностальгия Клуни по прежним временам и ставящим превыше всего честь мужчинам очевидна: он не счел нужным добавить в характеры своих персонажей дополнительных красок, помимо самоотверженности, мудрости и величия, — тем не менее даже в таком черно-белом формате они не выглядят неживыми. В финале Мюррей произнесет для чествующих его коллег речь о смысле и бессмысленности телевидения, где скажет, что глупые развлекательные передачи превращают такую сакральную вещь как телевизор в обычный набитый деталями ящик.

Серьезный взгляд Мюррея, его глуховатый голос и огромные синяки под глазами снижают пафос этой речи. Впрочем, в пятьдесят третьем подобные слова не казались пафосными и звучали они скорее печально: битва с Маккарти не выиграна, а впереди другая битва, посложнее, в которой орда бестолковых, хохочущих ветряных мельниц поглотит не одного одинокого рыцаря.

 

- «Телевикторина». Реж. Роберт Редфорд

О том, как открылась правда о том, что на ТВ ­много врут

 

- JFK. Реж. Оливер Стоун

О том, что про смерть Кеннеди все наврали

 

- «Фаренгейт 911». Реж. Майкл Мур

О том, что президент Буш много врал

 

- «Секретные материалы». Реж. Роб Боуман

О том, что нам вообще все всегда врут

 

- «Форест Гамп». Реж. Роберт Земекис

О том, как все было на самом деле