Несмотря на Культурную революцию, треть китайцев по сей день конфуцианцы, а значит, готовы беспрекословно выполнить любой приказ. А треть китайцев — это больше чем 433 млн человек.

Общинное крестьянское хозяйство и коммунистический режим сделали китайцев убежденными коллективистами. Китайские студенты предпочитают во время учебы жить в общежитии, даже если имеют возможность жить дома или снимать квартиру.

Великая стена, символ изоляции Китая, теперь не более чем туристический объект. Современные китайцы знают английский и японский и в поисках лучшей жизни, хорошего образования, просто новых впечатлений легко покидают страну.

 

 

 

 

От пива ребята дружно отказались, мы запивали рыбу по-гуйчжоуски чаем из хризантем. На территории университета есть несколько ресторанчиков и закусочных, в округе есть несколько "Макдональдсов", но американский общепит ребятам не нравится: дорого и безлико. «Совсем не чувствуется рука повара», — говорит Фу Лэй.

В комнатах общежития готовить запрещено, да и не получится — при попытке включить электроплиту вылетает предохранитель у всего этажа. Но все, что нужно для комфортной жизни, здесь есть: бесплатная стиральная машина, утюг в специальном сушильно-гладильном помещении, титаны-кипятильники, горячая вода в душевых, телефон в каждой комнате и Интернет. Правда, посещать можно только китайские сайты. Платят ребята за общежитие по 600 юаней в год с человека (около 2-х тысяч рублей), в комнате живут вшестером.

В 90-х проживание обходилось в два раза дешевле, и условия были менее комфортные: в комнате жили по 8-12 человек, в зданиях не было ни душа, ни стиральных машин.

 

Сидящая слева от меня хрупкая девушка Гао Сифу — чемпионка университета по настольному теннису. Спорт любят все. «Прекрасная возможность размяться после занятий, и голова лучше работает, если помахать руками-ногами», — говорит Гао Лихун, мечтающая о работе в транснациональной компании с хорошей зарплатой.

— Каждый день я встаю в 6 утра, в 7 выхожу из дома, чтобы успеть к 8:30 на работу, еду на метро с двумя пересадками, — рассказывает она. — Обратно возвращаюсь часов в семь вечера, наскоро ужинаю, бегу на вечерние лекции, перед сном полчаса читаю какую-нибудь книжку или болтаю с подружкой в QQ (китайский интернет-пейджер, аналог «аськи»).

Подружка учится в МГУ по межуниверситетскому обмену.

— А ты хотела бы учиться за границей?

— Я нет, пожалуй. А вот Гэ Цзянпин собирается в Японию.

Гэ пришел в ресторан с толстой папкой документов, после обеда ему нужно ехать оформлять загранпаспорт.

 — Мне крупно повезло. Еду полностью за государственный счет в Токийский университет. Буду получать диплом там и параллельно в Китае. Сейчас все свободное от занятий время учу японский. Друзья говорят, зазнался, совсем не бываю с ними.

— А родители, девушка — как они относятся к будущей поездке?

— Родители волнуются немного, но рады. А девушка постарается на следующий год попасть в эту же программу и тоже приехать в Японию. Было бы здорово!..

 Он смотрит на часы и покидает нас. Чуть позже уходим из ресторана и мы.

 

— Куда пойдем сначала — к девушкам или к юношам? — спрашивает меня староста Чжун Бин. В китайских университетах общежития имеют строгое разделение: мужчин к девушкам не пускают ни под каким видом, даже брата к сестре, даже отца к дочери. На их этаж ходит «прямой» лифт, который на других этажах не останавливается, у выхода из лифта нас встречает вахтерша, тетушка Фан. Она напоминает, что все посетители должны уйти до 23:00 — такой порядок.

Кровати в комнате стоят в два этажа, это типично для любых общежитий в Китае. Над каждой постелью занавеска — девушки умудряются втиснуть в это пространство не только полку с любимыми книгами и учебниками, но и массу нужных вещей — от расчески до ноутбука.

— Почему у тебя над кроватью висит карта Америки? — спрашиваю Гао Лихун.

— Там, на стене, такое грустное пустое место, и я решила завесить его чем-нибудь, что будет в магазине подходящего размера. Вот попалась карта Америки…

Постепенно разговор сползает на больной для всех китайских женщин вопрос. С 1980 года в Китае введена планируемая рождаемость — один ребенок в семье, и перед родителями стоит неизбежный выбор: ТОЛЬКО мальчика или ТОЛЬКО девочку…

— В нашем поколении уже почти все единственные дети в семье. Мне было одиноко в детстве, хотя кроме спорта я всегда много читала... Сейчас в Китае мужчин больше, чем женщин, а что будет через 10 лет? В наше время проще выйти замуж, чем жениться, — рассказывает Гао Сифу.

Со второго спального яруса раздается недовольный голос соседки. В Китае многие соблюдают послеобеденный отдых, особенно если приходится рано вставать…

 

К юношам в общежитие пускают беспрепятственно, вахтер даже не записал наших имен, только номер комнаты.

Здесь меня ждут Фу Лэй, Ху Вэнь и Лу Хао. У Ху Вэня семья, пятилетняя дочь, живут под Шанхаем.

— Много трачу на телефонные разговоры, очень скучаю по дочке…

Лу Хао тоже женат, но детей пока нет, с понедельника по пятницу живет в общежитии, потому что от дома до университета очень далеко. Коллективизм в быту — очень хорошая школа жизни, особенно для социолога и управленца, считает Лу Хао. «Очень важно уметь ладить с людьми, которых ты не выбираешь, как жену». Все дружно смеются. Коллективизм и вправду один из столпов китайского менталитета.

— Лу Хао у нас зануда, — говорит Фу Лэй, — все время мной недоволен. У нас с ним противоположные характеры: он слон, а я обезьяна. Мне скучно на одном месте. На октябрьские каникулы (с 1 по 7 октября, в честь Дня образования КНР) поедем с альп-клубом в Тибет, в ноябре планирую пойти на курсы сетевых администраторов, дополнительные знания не помешают, зимой сдам TOEFL. Конечно, подрабатываю, занимаюсь репетиторством, версткой текста, веб-дизайном, в следующем семестре пойду еще на курсы вождения. Вот только, — Фу Лэй чешет затылок, — вставать утром тяжело, одна надежда на то, что товарищи проявят настойчивость и разбудят...

Перед уходом я спрашиваю:

— Будет ли Китай править миром?

— А как же! Мы же управленцы, нас этому научили!